Интервью председателя Комитета по безопасности, обороне и миротворческой деятельности ВС ПМР Олега Гудымо по вопросам сотрудничества в области миротворческих операций между Южной Осетией и ПМР.

Приднестровье и Южная Осетия на пути достижения международно-признанного статуса сталкиваются со схожими проблемами. Они пережили вооруженную агрессию центральных властей, де-факто «выйдя из состава» Грузии и Молдовы. Мир в этих государствах сохраняют российские миротворцы, не позволяя разгореться вооруженному конфликту и сдерживая противоборствующие стороны. Для достижения общей цели признания и противостояния внешним угрозам Приднестровье, Южная Осетия и Абхазия 4 июля 2006 года в Москве подписали межпарламентское соглашение о сотрудничестве.

- Как будет осуществляться сотрудничество по линии Межпарламентской ассамблеи между профильными парламентскими комитетами по безопасности и миротворческой деятельности?
- В Южной Осетии я встретился с руководителем парламентской Комиссии по иностранным делам, обороне и безопасности. Хотелось бы, чтобы Комитет по безопасности, обороне и миротворческой деятельности Верховного Совета ПМР активно сотрудничал не только в рамках этой парламентской ассамблеи, но функционировали и двухсторонние связи именно по нашему профилю. Польза от этих контактов будет как для нашей страны, так и для Южной Осетии и Абхазии. Вне всякого сомнения, необходимо, чтобы в таких двусторонних контактах по линии профильных комитетов принимала участие российская сторона, а также парламентские комитеты и комиссии по обороне и безопасности Украины и Белоруссии. Пока таких плотных контактов нет, но, тем не менее, надо стремиться укреплять те силы, которые поддерживают мир. В случае эскалации напряженности придется использовать намного больше сил и средств, чтобы потушить «пожар» войны. Для того чтобы не допустить «пожара» требуется немного – то, что заложено Соглашением 1992 года.

- Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье подписали Соглашение «За демократию и права народов». Подписывая соглашение, стороны  утверждали, что будут координировать свои действия во всех аспектах жизни, в том числе и безопасности.  Планируется ли сотрудничество совместных миротворческих сил в рамках сообщества?
- В рамках сообщества «За демократию и права народа» были созданы совместные миротворческие силы. Но нет еще причин, по которым они были бы использованы. Дело в том, что они должны начать функционировать только тогда, когда российские миротворцы будут выдавлены Грузией, Молдовой и еще кем-то другим из зон конфликта. И тогда вступает в силу то, что называется реализация этих договоренностей.

- В настоящее время Молдова и Грузия при поддержке международного сообщества все чаще поднимают вопрос о замене миротворческих сил Российской Федерации. Ваше отношение к возможности создания миротворческих сил государств ГУАМ?
- Страны ГУАМ создают свои миротворческие силы. С одной стороны –  это миротворческие силы Грузии, Азербайджана, Молдовы и Украины, с другой стороны – Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья. Что это будет? Наверное, миротворческая война под руководством Украины, а не миротворческая операция. Я считаю, что до этого ни в коем случае ситуацию нельзя доводить. Миротворцы России успешно справляются со своими задачами. Они сдерживают войну на Кавказе и у нас. Именно она является той силой, которая не позволяет разгореться международному конфликту. Но как со стороны Кишинева, так и со стороны Тбилиси активнейшие усилия направлены на замену российских миротворцев полицейскими силами стран НАТО, ОБСЕ. Существуют различные предположения. Я считал и считаю, что это приведет к «размораживанию» конфликта и к тому, чтобы здесь загорелся уже «горячий» конфликт. Этого нельзя допустить. Нельзя «размораживать» такими темпами, чтобы мгновенно довести ситуацию до точки кипения, до взрыва. Это неверно и не отвечает задачам мирового сообщества урегулирования конфликтов.

- Какова специфика осуществления миротворческой операции на Северном Кавказе, в частности в Южной Осетии? В чем проявляются отличия?
- Когда я был в Южной Осетии, у меня была другая функция – функция наблюдателя, с которой я, надеюсь, справился. Но, тем не менее, я нашел время, чтобы побеседовать с представителями Смешанной контрольной комиссии, аналогичной Объединенной контрольной комиссией (ОКК) в Приднестровье. Встретился с миротворцами, с командующим Смешанными силами по поддержанию мира. Скажу, что условия для проведения миротворческой операции там сложнее, чем у нас. У нас все же граница между конфликтующими сторонами, так называемая линия раздела или противостояния проходит в основном по реке. Где-то она проходит по территории ПМР - Кочиеры, Кошница, кое-где по восточному берегу - Бендеры, Кицканы, то есть те населенные пункты, которые находятся под нашей юрисдикцией. Там где проходит наша государственная граница.
Ландшафт Южной Осетии – это горная местность, трудно проходимые места. Чтобы преодолеть там какие-то препятствия, необходимо и специальное оборудование, и снаряжение альпинистское. Условия там для проведения каких-то диверсий, террористических акций со стороны, будем говорить, деструктивных элементов, довольно благоприятны, поэтому там продолжают греметь взрывы, страдают мирные жители. Если у нас, к счастью, никогда не было боевых потерь среди миротворцев и не было вооруженных конфликтов в целом ни разу за все это время, то у них это происходит, к сожалению, очень часто. Тем не менее, там миротворцы в основном со своими задачами справляются. Почему я говорю в основном? Раз есть потери, значит что-то не так. Что-то не срабатывает, и меры не достаточны.

- Насколько различны миротворческие форматы в Южной Осетии и Приднестровье?
- Что касается формата миротворческой операции в Южной Осетии и Приднестровье, у нас 3 стороны: российская, приднестровская, молдавская. Кроме того, к нам присоединились на определенном этапе как наблюдатели и посредники – военные представители ОБСЕ, также имеется представитель со стороны Украины. Они принимают участие в работе, имеют определенные полномочия, но не являются сторонами. Что касается Южной Осетии, то у них есть: Смешанная контрольная комиссия и есть Смешанные силы по поддержанию мира. В состав СКК входят грузинская сторона, российская, северо- и юго-осетинская. Ситуация там более напряженная, конфликт сложнее чем у нас – списки убитых, раненых, взятых в заложники постоянно обновляются.

- Насколько значима роль Российской Федерации в поддержании мира, как на территории Южной Осетии, так и Приднестровья?
- Основная составляющая миротворческих сил – это россияне. Именно они являются той разделительной и сплачивающей силой всех составляющих миротворческий контингент как у нас, так и там. Поэтому роль России была, есть и будет очень существенна. С российскими миротворцами считаются и у нас - как Кишинев, так и Тирасполь, так и там - как Тбилиси, так и Цхинвал. Россия - это сила, которая остановила войну, кровопролитие. Сила, которая способна дать адекватный ответ любому агрессору. Любые деструктивные действия с любой стороны будут пресекаться совместными миротворческими силами под руководством россиян.

- Обсуждался ли вопрос укрепления российских миротворческих сил в зонах безопасности обоих государств?
- Вот в этой связи я бы хотел сказать, что как у нас не мешало бы увеличить количество российских миротворцев, так и там, в Южной Осетии. Количество российских миротворцев решением Контрольной комиссии оно не сокращалось. Сократилось по решению ОКК количество миротворцев приднестровских и молдавских до 500 военнослужащих, а по россиянам такого ограничения не существует. Как было в начале операции - 2 400 военнослужащих и дополнительные технические подразделения обеспечения, так оно и осталось, хотя фактически российский контингент насчитывает около 400 миротворцев. Шел нормальный переговорный процесс. Российских миротворцев сократили. Сейчас он не идет так, как хотелось бы. Все то, что было достигнуто ранее со стороны Кишинева, подверглось демонтажу. У нас остались только основные документы, которые в какой-то степени работают. Не до конца работает Меморандум 97 года, не до конца работают одесские соглашения. Пока еще соблюдается, но подвергается нападкам со стороны Кишинева – Соглашение от 21 июля 1992 года.